Глава седьмая

ТРАВИТЕЛИ

Проснувшись, Железяка попытался первым делом последовательно воспроизвести события вчерашнего вечера. Но перед глазами несколько раз прокрутился только что снившийся сон.

А снилось ему, что бегут они с Зуйкой, взявшись за руки, с высокого берега к воде. Бегут обнаженные, и нет у нее никакого хвоста, и кажется ему, что она красивее всех на свете. Они вбегают в воду, рассыпая блестящие на солнце брызги, ныряют и плывут под водой с открытыми глазами. Он вырвался вперед, Зуйка немного отстала, а когда Железяка посмотрел назад, то вместо ведьмочки увидел лишь медленно опускающийся на дно скелет. Лекпин в ужасе открыл рот, сразу начал захлебываться, забарахтался, чтобы выплыть на поверхность. А когда выплыл и откашлялся, увидел, что находится совсем рядом с берегом. И на берегу сидит Воль-Дер-Мар. Сидит в роскошном одеянии из красного бархата и печально ему улыбается. Алеф что-то ему крикнул, но тот, не сказав ни слова, встал и начал подниматься по крутому берегу. Лишь на самом верху Воль-Дер-Мар обернулся, помахал лекпину рукой и исчез…

Сон вспоминался очень четко, в деталях. Гораздо четче, чем конец вчерашней вечеринки. Железяка помнил лишь то, что настолько обессилел, что совершенно не мог передвигаться самостоятельно, и то, как Пуслан и Тубуз, миновав гостиную, где все еще продолжались танцы, дотащили его до комнатушки на втором, этаже. А то, как укладывали его в кровать, уже не помнил. В голове лишь звучала оброненная Пусланом фраза: А наши тролльчихи тоже с хвостами родится, а потом их отламывать. Твердые. Хвосты. Сидеть мешать…

Алеф машинально себя ощупал – хвост, слава Прозрачной воде, за ночь у него не вырос.