37

Стокгольм

Женщина в зеркале выглядела вульгарно. София фыркнула – фифа. Она стояла в примерочной кабине одного из торговых центров на юге Стокгольма. Бринкман уже успела накупить косметики, украшений и платьев и провела почти час в салоне-парикмахерской. Оставалось дополнить новый облик кое-какими деталями.

Речь шла вовсе не об изменении имиджа. Все, чего хотела София, – это пустить пыль в глаза. Она далеко не всегда справлялась с жизненными трудностями, но посторонние люди должны были думать иначе.

Бежевые брюки, белая блуза и слишком много краски вокруг глаз. Тон лица – загорелый. Бижутерия крупная, броская – много золота и серебра при очевидном недостатке вкуса. Блестящие от лака волосы стоят дыбом. И от всего этого исходит запах очень недешевой и приторной парфюмерии.

Йенс с Лотаром ждут в машине.

– Прекрасно выглядишь, – одобряет Тидеманн.

– Не думаю, – сквозь зубы отвечает София.

Курс прежний – на север.

Солнце палит нещадно, когда в полдень они въезжают в Стокгольм. Возле Центрального стадиона на Васагатан Бринкман выходит из машины.

– Счастливо! – напутствуют ее Валь с Лотаром.

Адвокат Томас Розенгрен подъезжает на такси спустя пять минут. София устраивается на заднем сиденье.

– Вас не узнать, – восхищенно замечает юрист.

– Деньги дошли? – спрашивает женщина.

Розенгрен кивает. Такси выезжает на Васагатан.

– Достаточно? – уточняет пассажирка.

– Более чем.

– То есть вы согласны?

– Возможно. Сделаю все, чтобы вы не пострадали. По телефону вы упомянули Томми Янссона. Мы как будто должны встретиться с ним и с обвинителем? В чем там вообще дело?

– Гектор Гусман, – ответила Бринкман. – Он уехал из Швеции в прошлом году после инцидента в ресторане «Трастен».

– Помню, – кивнул адвокат. – И где теперь этот Гусман?

– В тюрьме.

– Здесь, в Стокгольме?

– Да, – ответила София.

– И вы вроде свидетеля?

Она кивнула.

– Вы уже знаете, что будете говорить?

– Да.

Томас задумался.

– То есть наша встреча будет посвящена этому?

– Для них – да.

– А для вас?

– Я должна выступать анонимно на протяжении всего процесса. Мое имя нельзя раскрывать вплоть до того момента, когда Гектору Гусману вынесут приговор за убийство.

– С этим могут быть сложности, – покачал головой адвокат. – Что же касается Гектора Гусмана, то приговор во многом будет зависеть от ваших свидетельских показаний.

– Сложности? – София будто не слышала последней фразы собеседника.

– Юридически ваша анонимность исключена. В Швеции, по крайней мере.

– Но неужели нельзя ничего придумать?

Такси свернуло налево в сторону Кунгсбруна.

– Если нет, я пропала… – Теперь Бринкман почти умоляла.

– Пропали?

– Обвинитель склоняется на сторону Гусмана. У меня своя тактика, я заставлю ее понервничать…