Глава 5

Пайк не хотел еще раз обращаться к отцу Арту и теперь уже сожалел, что втянул его в это дело. Пусть все, что ни случится, останется между ним и Азарой.

Он проехал мимо «Кузовного ремонта», свернул в следующий квартал, обогнул его и остановился на противоположной стороне улицы, где было полно машин. Удачное расположение — на углу оживленной улицы — облегчало рекогносцировку.

Пайк искал Гомера или Мендосу, но их не было видно. Не было и Майкла Азары с его сверкающим «приусом», зато был бордовый «монте-карло», стоявший на тротуаре за оградой.

Пайк изучал количество и расположение людей и машин на стоянке. Он видел одного человека в сервисном крыле и двоих собственно на стоянке, у «кэнди-голд» 1969 года выпуска. Все незнакомые, но мужчины около «кэнди» привлекли внимание Пайка. Тот, что помоложе, в промасленном комбинезоне, показывал другому что-то под капотом. Другой был франт — в ковбойских ботинках из кожи ящерицы, белоснежной стетсоновской шляпе и бело-розовой ковбойской рубашке. Тут появился еще один персонаж, его Пайк узнал — он делал ему «пиф-паф», сидя в «монте-карло». Он поздоровался с ковбоем за руку, затем ковбой сел в ничем не примечательный «бьюик» и уехал.

Пайк снова объехал квартал и остановился на жилой улице за автосервисом. Стащив с себя футболку, натянул легкий пуленепробиваемый жилет и вновь надел футболку. Потом вылез из джипа и зашел в сервис с тыла.

Типа, которого он узнал, Пайк засек почти сразу в кабинете — тот сидел перед телевизором спиной к двери. Играли «Доджерс». Пайк бесшумно, как рыба в воде, скользнул в кабинет. «Доджерс» выиграли подачу; человек у телевизора сжал кулак и закричал: «Я же говорил! Покажи им, как это делается!» Пайк обхватил его за шею, приподнял и пережал ему сонную артерию, перекрыв доступ крови к мозгу. Несколько секунд человек отчаянно сопротивлялся, потом обмяк, потерял сознание. Пайк опустил его на стул, завел руки за спину и надел пластиковые наручники. Пайку не раз доводилось врываться в помещения, обычно полные слезоточивого газа, где вооруженный противник, прикрываясь заложниками, жаждал убить его, и сейчас его движения были точны и отработаны.

Когда мужчина стал приходить в себя, Пайк приподнял его голову и ткнул кулаком в переносицу. Глаза у мужчины помутнели, но Пайк не дал ему отключиться.

— Смотри на меня. — Глаза у мужчины прояснились. — Имя?

— Гектор Перра.

— Где Мендоса?

— Откуда я знаю? Не в курсе.

Пайк ткнул его кулаком и потряс, чтобы в голове прояснилось.

— Когда ты его видел в последний раз?

— Вчера. Когда его выпустили.

Пайк обыскал Гектору карманы, обхлопал талию в поисках оружия, но нашел только ключи, мобильный и бумажник.

— От «монте-карло»? — показал он на ключи.

Гектор кивнул, и Пайк подтолкнул его к двери.

— Вы заберете мою машину?

— Я заберу тебя.

Пайк толкнул Гектора на пассажирское сиденье и сел за руль.

— Куда вы меня забираете? Куда мы едем?

Пайк не ответил. Он отъехал на добрых пять кварталов, подальше от «Кузовного ремонта», и только тогда остановился у тротуара. Он стал смотреть содержимое бумажника Гектора. Там обнаружилось тридцать два доллара, семейная фотография и калифорнийские водительские права на имя Гектора Френсиса Перра с местом жительства в Квартале призраков. Пайк сложил все это назад в бумажник и посмотрел на Гектора.

— Мендоса.

— Я не знаю, где он. Я же сказал.

Пайк вытащил свой «питон» и вжал его Гектору в бедро.

— Покажи, где он живет.

Гектор указал на небольшое бунгало с плоской крышей на границе Квартала призраков, ближе к Инглвуду, с «ниссаном» во дворе. Пайк медленно проехал мимо, потом припарковался так, чтобы можно было наблюдать за домом в лобовое стекло.

— Это его машина? — спросил Пайк.

— Его подружки. Это ее дом. Он у нее живет.

— Как ее зовут?

— Карла Фуэнтес.

Казалось, в бунгало никого нет. Пайк бы предпочел сидеть в засаде, пока не появится сам Мендоса, но на это не было времени. Ему свойственно было ускорять события, а ускорять события — это значит двигаться вперед.

Пайк сунул пистолет в кобуру, вытащил ключи из зажигания и вылез из машины. Гектора он стащил с сиденья, расстегнул наручники и тут же правую руку пристегнул к рулевому колесу, а левую — к рулевой колонке у пола. Пристегнул крепко.

— Черт, больно же!

— Закричишь — тебе не понравится то, что будет.

Пайк пошел прямо к дому, потом свернул к боковой стене, подошел к застекленной задней двери и приник к ней. В гостиной был включен телевизор, но не видно было, смотрит ли его кто-нибудь. Мендоса и Гомер вполне могли быть здесь, но этого не узнаешь, не войдя.

По гостиной прошла молодая женщина с большим узлом — подружка Мендосы Карла.

Пайк рванул на задний двор и забежал за угол как раз в тот момент, когда Карла Фуэнтес вышла из дома и направилась со своим узлом к гаражу. На ней был тоненький бежевый топ, слишком тесный для ее округлостей, и ярко-фиолетовые шорты. Она шла босиком. Локтем открыла боковую дверь гаража и вошла; должно быть, там стояла стиральная машина.

Пайк проскользнул вслед за ней; действительно, она загружала простыни в машину. Она не догадывалась о его присутствии, пока он не обхватил ее сзади — одной рукой закрыл ей рот, другой блокировал руки. Она выгнула спину, пытаясь вывернуться, лягаясь и оттаптывая ему ноги. Но Пайк держал ее крепко, а говорить старался спокойно.

— Вам ничего не угрожает. Мне нужен Мендоса. Он в доме?

Наконец она перестала вырываться, хотя все тело ее было напряжено. Он отнял ладонь от ее рта, но был готов тут же вернуть на место, если она закричит. Но она не стала кричать.

— Кто вы такой, черт возьми? Полицейский?

— Да-да, полицейский. Мендоса в доме?

— Его здесь нет. Я не знаю, где этот ублюдок.

— Посмотрим.

Пайк отвел ее в дом под дулом пистолета. Был слышен телевизор, но ни голосов, ни движения в доме слышно не было. Осмотр он начал с гостиной, потом провел ее по всему остальному дому и не отпустил, пока они не вернулись на кухню. Там он вытянул из-под стола табурет и велел ей сесть.

Карла Фуэнтес внимательно посмотрела на его татуировки.

— Вы не полицейский. Это вы ему руку сломали.

— Где он?

— Найдете его — скажете мне. Надеюсь, мало ему не покажется.

— Если вы знаете, что я сломал ему руку, значит, вы его видели.

— Чушь. Значит, он позвонил, когда его замели. Обещал вчера вечером быть дома, но так и не появился.

Пайк увидел на столе розовый телефон, открыл, пролистал записную книжку, нашел номер Рубена. Номер он запомнил, а телефон протянул ей.

— Позвоните ему. Посмотрим, где он.

— Он не отвечает. Я весь день ему звоню.

Пайк проверил список исходящих звонков — она сказала правду.

— Где он обычно живет, когда его нет здесь с вами?

— Это его дом. Мы собирались пожениться.

— Какая у него машина?

— Коричневый «эль-камино» восемьдесят шестого года.

— А где он хранит свои бумаги? Счета, автомобильную страховку, всякое такое?

Пайк прошел вслед за ней в спальню, где она вытащила из верхнего ящика поцарапанного комода картонную коробку из-под обуви. В ней было несколько семейных фотографий, свидетельство о рождении, квитанции и счета. Пайк нашел документы о продаже и регистрации «эль-камино» с его идентификационным кодом. Он подхватил коробку под мышку.

— Господи, что вы делаете? Это же его вещи!

На туалетном столике лежала голубая сумочка. Пайк залез в нее и вытащил бумажник Карлы.

— Я не держу здесь деньги.

Но Пайк искал не деньги. В бумажнике было отделение для фотографий, и на первой же был Рубен Мендоса. Пайк взял ее и положил сумку на туалетный столик. Больше там не было ничего интересного. Он вышел из спальни. Карла Фуэнтес, цепляясь ему за руку, шла следом.

— И что вы сделаете, когда его найдете?

— А чего бы вы хотели?

— Сломайте ему вторую руку. Вот было бы хорошо.

Пайк вышел из бунгало и направился к «монте-карло».

На сей раз Пайк сел на пассажирское место, оставив Гектора привязанным к рулю. Тот отодвинулся от него насколько мог дальше.

— Посмотри на мои руки, добрый человек, посмотри! Они посинели! — Пайк перебирал бумаги в коробке, смотрел, на что они могут сгодиться. — Брат, ты должен меня отпустить. Это ведь похищение. Федеральное преступление.

— Заткнись.

Гектор замолчал, тихонько поскуливая.

Пайк нашел в коробке чеки и инструкции для трех одноразовых телефонов, которые Мендоса приобрел в «Бест-бай», и подумал, что, вероятно, его другу Элвису Коулу они помогут засечь Мендосу или установить, кому он звонит. Коул работал частным детективом и имел связи почти во всех фирмах, предоставляющих услуги мобильной связи.

Вот и последнее, что есть в коробке, — фотография Рубена Мендосы. Пайк долго рассматривал ее, потом опустил в коробку. В голове у него зрел план, как выманить Мендосу из его норы.

— Тихо, — сказал Пайк.

Гектор выпучил глаза, когда Пайк вытащил нож. Но Пайк всего лишь перерезал наручники.

— Выходи.

— Как выходи? Это моя машина.

— Я не стану повторять дважды.

Гектор немедленно вывалился из машины, оглушительно хлопнув дверцей, а Пайк сел за руль и поехал к своему джипу. Бумажник Гектора он оставил в «монте-карло», а вот телефон положил в обувную коробку Мендосы.

Пайк подрулил прямо к дому Лили Палмер, запарковался на площадке Уилсона и позвонил. Дверь открылась.

— Я знала, что вы вернетесь. Нашли Уилсона с Дрю?

— Нет еще. А Джаред дома?

— Джаред всегда дома, — вздохнула она.

Она позвала, и из глубин дома послышалось шлепанье босых ног Джареда. Он только что натерся маслом от загара; в руках у него была бутылка пива. Увидев Пайка, он нахмурился.

— Господи, вы же узнали все, что хотели. Мне больше нечего рассказать.

— Мужчина с гипсом, — Пайк показал ему фотографию Рубена Мендосы, — вот этот?

Джаред посмотрел на фото и засиял удивленной улыбкой.

— Боже, он самый! Загипсованный!

Теперь Мендоса был опознан по фотографии, и Пайк с полным правом мог связать его со случившимся. Второй почти наверняка был Гомер, но довольно и одного Мендосы.

Пайк вернулся к джипу, обдумывая следующий шаг, и понял, что ему непременно нужно поговорить с Баттоном. Баттон — последний, кто контактировал со Смитом. Пайку нужно было знать точно, что сказал Смит, как сказал, когда и по какому поводу. Затем Пайк вынул из обувной коробки телефон Гектора, пролистал записную книжку и нашел номер Мигеля. Нажал на кнопку соединения — и через два гудка ему ответил Майки Азара:

— Не дергай меня по пустякам со своим сервисом.

Он так ответил, потому что думал, что это Гектор.

— Я уже здесь, — сказал Пайк.

Азара запнулся:

— Кто?

— Кто-то из твоих ребят написал это у них на стене.

Азара снова помедлил, но теперь он узнал голос Пайка:

— Откуда у вас этот телефон?

— Сегодня утром Мендоса был у них дома. И они исчезли.

Азара попытался его успокоить — и Пайк удивился, зачем бы Азара пытался его успокоить.

— Послушайте, я ничего об этом не знаю, но я сейчас этим займусь. Успокойтесь. Дайте мне час-другой и…

— Время пошло.

Азара онемел. Заговорить ему удалось только через несколько секунд, и голос его стал тише, но успокаивающие нотки исчезли.

— Вы не понимаете. Вы думаете, что говорите с красавчиком-мексиканцем, но на самом деле вы говорите с «Ла-Эме». В наших рядах двести тысяч человек. Вы ведь не хотите воевать с нами?

— Нет, это ты не понимаешь.

— Что? Чего я не понимаю?

— Война — это моя профессия.

Пайк оборвал разговор и стал звонить другу.

С частным сыщиком Коулом Пайк познакомился еще в свою бытность полицейским. На первый взгляд они были очень разные: Пайк — замкнутый и сдержанный. Коул относился к людям, которые считали Пайка странноватым. Но в них было куда больше сходства, чем казалось на первый взгляд. Когда-то Коул тогда был в учениках у Джорджа Фейдера, лос-анджелесского сыщика старой школы, нарабатывая три тысячи часов практики, которые требовались для получения лицензии. Фейдер собирался уйти на пенсию и продать свое агентство Коулу, как только тот наберет свои три тысячи часов, а Коул хотел его купить. Потом Пайк уволился из Лос-Анджелесского управления полиции и стал неплохо зарабатывать — военные контракты, контракты по безопасности. Агентство они купили вместе, хотя Пайк старался особенно не светиться и оставался на заднем плане.

Через двадцать пять минут после того, как Пайк позвонил Элвису Коулу, Элвис Коул вышел из бара «У Хьюго» на Эббот Кинни, неподалеку от каналов, и сел в джип Пайка.

— Что случилось? — спросил Коул.

Пайк начал с позавчерашнего ареста Мендосы и рассказал все, что происходило дальше. Когда он закончил, Коул на него не смотрел, а рассматривал фотографию Мендосы.

— То есть ты не веришь, что они уехали в Орегон.

— Нет. Если бы Мендосу не видели около дома, может, и поверил бы, но он там был, и это все меняет.

— Ты не пытался еще раз позвонить им?

— Пытался. Звонишь — и сразу попадаешь на голосовую почту. И никто потом не отзванивает.

Коул подумал и кивнул.

— Как если бы телефоны у них отобрали.

— Да.

— Если оставить Мендосу в стороне, может так быть, что они просто отключили телефоны, чтобы не слышать больше плохих новостей?

— Уилсон — может быть, но не Дрю. Дрю бы позвонила.

— Позвонила бы? — Коул пристально посмотрел на Пайка.

— Я ее знаю, — сказал Пайк.

— Понятно.

— Мы договорились о свидании. Она сказала: «Звоните».

— Я понял.

Коул спросил, какие у них номера. Он хотел узнать о них все, что можно узнать у мобильного оператора. Пайк продиктовал ему номера и отдал обувную коробку Мендосы вместе с телефоном Гектора. Коул просмотрел содержимое коробки.

— Ладно, поработаю с этим. А что полиция?

— Про Мендосу им еще неизвестно. Я хочу, чтобы ты сначала посмотрел дом свежим глазом. Может быть, что-нибудь заметишь.

Коул еще раз взглянул на фотографию Мендосы и положил ее в коробку.

— Займемся.

Поскольку переулок был узкий, парковаться негде, они оставили машины на бульваре Венеция и к дому Смита подошли пешком. Пайк не хотел еще раз беседовать с Палмерами, поэтому остановился там, где они не могли его увидеть, показал Коулу дом Смита и предостерег насчет Джареда.

Увидев дом, Коул удивленно поднял брови.

— Человек, который продает сэндвичи навынос, владеет таким домом?

— Они присматривают за домом в отсутствие хозяина.

— Ты был внутри?

— Я только посмотрел, нет ли там трупов. Влез в окошко прачечной с южной стороны, ничего не трогал.

Коул кивнул.

— Ладно, пойду. А потом какой план?

— Я с тобой расстанусь и поеду к Баттону, потом мы засядем у дома подружки Мендосы. С помощью ее и Азары я буду давить на Мендосу. Баттон еще добавит, и Мендоса появится дома.

Если как следует надавить на объект, тот запаникует и побежит. Как правило, домой.

— Хорошо, — сказал Коул. — А я закончу здесь, а потом посмотрю, что можно найти насчет Мендосы и Гомера. И наверное, позвоню тебе попозже вечером.

Они обо всем договорились, и Пайк понимал, что надо идти, но все стоял и смотрел на дом. Он представлял, как Мендоса и его сообщник идут к воротам, а потом…

Пайк почувствовал, что Коул не сводит с него глаз, и выражение лица у него при этом странное. И заговорил с ним Коул очень мягко:

— С тобой все в порядке?

Пайк отвел глаза.

— Я ей сказал, что ее больше не побеспокоят.

— Эй! Не я ли самый великий сыщик в мире?

Пайк кивнул.

— Я в деле, Джозеф. Мы ее найдем. Мы найдем ее! — И Коул ушел, не дожидаясь ответа Пайка.

Отдел полиции района Пасифик — низкое современное здание на бульваре Калвер, окруженное ухоженным газоном с шелестящими соснами, — располагался меньше чем в миле от дома Пайка.

Пайк подъехал к нему в восемь минут четвертого. Смена заканчивается в четыре, так что в здании было полно детективов, завершавших свои дневные дела. Пайк прошел на тихую стоянку, где парковались служащие, и стал ждать Баттона.

Через несколько минут тот появился — окруженный стайкой детективов, направлявшихся к своим машинам. В руке он нес портфель, а через другую перекинул пиджак и галстук, оставшись в голубой рубашке с пятнами пота под мышками. К его поясу был пристегнут маленький револьвер.

Пайк стоял за колонной, мимо которой Баттон проходил к своей «тойоте» бронзового цвета, на ходу вытаскивая из кармана ключи. Пайк выступил из-за колонны:

— Баттон.

Баттон нырнул вбок, схватился за револьвер и, запутавшись в пиджаке, выронил ключи.

Пайк спокойно поднял руки, раскрыв ладони:

— Все нормально.

Поняв, что Пайк не представляет угрозы, Баттон подхватил портфель и ключи и ринулся к машине.

— Это служебная стоянка для сотрудников полиции. Уйдите.

— Они исчезли. Я думаю, их похитили.

Баттон гаденько улыбнулся.

— Они едут в Орегон.

— Сегодня утром, в восемь сорок пять, Мендоса и еще один мужчина были у них дома. Когда вам звонил Смит?

Баттон одной ногой был уже в машине, но, услышав это, вылез и прищурился.

— Это правда?

— Парень из соседнего дома видел, как в восемь сорок пять Мендоса и еще один мужчина входили в их ворота. Его зовут Джаред Палмер. Расспросите его.

Лицо Баттона исказилось — Пайк понимал, что свою ненависть к нему Баттон переносит на все, им сказанное.

— Откуда этот парень знает Мендосу?

— Он не знает. Я показал ему вот это. — Пайк протянул Баттону фотографию. Баттон ее взял, взглянул. — Когда вы разговаривали со Смитом?

— Около девяти, минут пять десятого. — Баттон нахмурился, вспоминая. — Он ничего об этом не сказал.

— Может быть, Мендоса приставил ему пистолет к виску.

— Не может этого быть. Парень что-то перепутал.

— Он видел загипсованную руку. Я ему не подсказывал, он сам мне сказал, что на том человеке был гипс.

Баттон снова взглянул на фотографию.

— По тому, как он говорил, никакой пистолет ему к виску не приставляли.

— Что он сказал?

— Что люди, подобные нам — то есть мне и вам, Пайк, это он подчеркнул особо, — хотят его убить. — Он посмотрел в сторону. — Почему вы думаете, что они пропали?

— Им звонят разные люди, но они не отвечают и не перезванивают.

— Этому можно найти много вполне невинных объяснений.

— Если бы в их ворота не вошел Мендоса.

Баттон уставился на асфальт, вздохнул.

— Как зовут этого парня?

— Джаред Палмер. Живет в соседнем доме.

Баттон вынул из кармана блокнот с ручкой и сделал заметку.

— Ладно. Ставлю ящик пива, что второй был Гомер. — Он сунул блокнот обратно в карман, но как-то безрадостно.

Баттон пошел было прочь, но развернулся: в руках у него по-прежнему была фотография Мендосы. Он протянул ее Пайку, но, когда тот взялся за нее, продолжал ее держать.

— Мне кажется, вы забыли правила уличного движения. Если нам придется заводить дело на Мендосу, вы вывели этого Джареда из состава свидетелей. Когда вы вот так показываете ему фотографию, его адвокат немедленно обвиняет вас, что вы убедили парня в том, что он видел именно Мендосу. — Баттон отпустил фотографию и пошел к машине.

Пайка не интересовало дело против Мендосы. Его интересовало, как спасти Дрю Рэйн.

Он был на полпути к своему джипу, когда позвонил Элвис Коул.

Стоя в узком переулке между каналами и глядя, как Джо Пайк бежит к своему джипу, Коул думал, что же это за девушка такая, что так потрясла его друга. Коул улыбнулся про себя — вот бы и мне встретить мою Дрю Рэйн, но улыбка скоро погасла. Судя по тому, что говорил Пайк, им не понравится то, что они раскопают.

Коул понимал, что Пайк боится худшего и действует совершенно как Терминатор: сосредоточившись на цели, прет напролом подобно машине, не знающей жалости. Когда Коул еще был рейнджером, они называли это целеустремленностью, и целеустремленность Пайка превосходила все ожидания.

Коул неспешным шагом направился к воротам Смита, словно он один из жителей этого района и совершает дневную прогулку. Убедившись, что ни Джаред, ни кто другой не смотрят, он перелез через ограду.

Парадная дверь была деревянной. Замок «Мастер» над самозащелкивающимся замком «Ронсон». Коул вытащил виниловые перчатки, выбрал из набора отверток подходящую и приступил к работе. Три минуты на «Мастер», две — на «Ронсон». Достигается тренировкой, спасибо армии Соединенных Штатов.

Коул медленно открыл дверь и шагнул в маленькую переднюю, выложенную плиткой. В доме было прохладно. Пахло жиром, морепродуктами и чем-то цветочным, точнее он не мог определить. Он прислушался. Потом закрыл и запер дверь.

Не двигаясь, он стал изучать пол и стены передней. Ни крови, ни глубоких царапин, ни клочьев обшивки сдернутой с места мебели, вообще никаких следов борьбы.

Его план был таков: сначала обыскать второй этаж, на случай, если появится полиция, и он стал подниматься по ступенькам, внимательно осматривая каждую. Быстро покончив с лестничной площадкой, вошел в кабинет.

Кабинет был обставлен со вкусом и явно принадлежал человеку, который успешно работает на телевидении. Стены увешаны благодарностями за разные криминальные программы — многие Коул смотрел. На всех значилось одно и то же имя: Стив Браун.

Хозяйская спальня была просторной, неубранной и совершенно разочаровала Коула. Он возлагал большие ожидания на туалетные принадлежности и одежду. Если туалетные принадлежности и одежда отсутствуют, то можно предположить, что Смит сам их упаковал. Если же все это осталось, то он скорее похищен. Но в ванной было столько туалетных принадлежностей, а в гардеробной столько одежды, что невозможно было определить, исчезло ли что-нибудь, и что именно.

На втором этаже Коул нашел только одну вещь, безусловно принадлежавшую Смиту. Это была облупленная металлическая коробка, которая лежала на полу у кровати. В ней были счета, накладные, квитанции, имевшие отношение к закусочной, документы на «терсел» и прочие бумажки прозаического свойства.

Покончив со вторым этажом, Коул спустился вниз. Начал с прачечной, быстро перешел в спальню. Уилсон спал наверху в хозяйской спальне, его племянница — внизу. В этой комнате была чистота и порядок. В гардеробной Коул нашел несколько топов, платьев и джинсов, но не смог определить, все ли это, чем владеет женщина, или она собрала в дорогу все нужное, а это оставила.

Далее шла кухня, соединенная с обширной гостиной, украшением которой было огромное, во всю стену, окно с видом на канал. В раковине громоздилась грязная посуда. Эта грязная посуда его беспокоила. Никто не выйдет из дома, оставив такой бардак, а Баттон уверял, что Уилсон сделал именно это. У Коула появилось нехорошее предчувствие, хотя само по себе это ни о чем не говорило. Разве что о том, что Смит — грязнуля.

Холодильник был залеплен листками меню закусочной, которые держались на магнитах. Коул открыл холодильник — он был набит молоком, пивом, шипучками и промасленными белыми картонками, в которых обнаружились жареные устрицы и креветки. Оставят ли люди из ресторанного бизнеса в холодильнике еду, если они знают, что она там испортится?

Закрывая холодильник, Коул увидел записку, написанную от руки и приклеенную к дверце скотчем. «Если понадоблюсь, мой телефон в Лондоне 310-555-3691. Стив». Разница во времени с Лондоном составляла девять часов. Там уже поздно, но, может быть, Стив Браун еще не спит. Коул набрал номер.

Голосовая почта в телефоне Брауна включалась после шестого гудка. «Мистер Браун, меня зовут Элвис Коул. Я из Лос-Анджелеса. Не могли бы вы позвонить мне по поводу Уилсона Смита и Дрю Рэйн?» Коул оставил свой номер и закончил звонок, после чего подошел к окошку над раковиной. Последнее, что осталось проверить, потом можно уходить.

Он стал осматривать запоры и внутреннюю раму и вот тогда увидел глубокую царапину на внутренней части рамы. Тонкая яркая линия сверкала металлом рядом с задвижкой. Стоило Коулу дотронуться до ручки, и окно открылось без всяких усилий. И как только оно открылось, он увидел в раме глубокую выемку. Коул закрыл окно, посмотрел на него в задумчивости и позвонил Джо Пайку.

— Ты проверял кухонное окно над раковиной?

— Да, все окна. Нашел что-нибудь?

— Кто-то его открыл, остались следы. Царапина на раме — отвертка, видимо, соскользнула, и само окно только прикрыто, а не заперто. Утром этого еще не было?

— Утром — не было.

— Из чего следует, что это случилось не раньше, чем часа через три-четыре после того, как Джаред видел Мендосу.

— Понял.

— А я нет.

— Потом поймешь. Мы только что расстались с Баттоном. У тебя мало времени.

Коул убрал телефон и посмотрел в окно. По спине пробежали мурашки — он ощутил чужое присутствие, пусть даже в доме никого больше не было. Зачем сюда приходили? Что взяли? Коул вернулся к парадной двери и уже хотел выйти, как вдруг заметил пустой книжный шкаф, и в голову ему пришла одна мысль. Коул пошарил рукой на шкафу и нащупал ключ. Попробовал на входной двери — ключ подошел, это был ключ от замка «Мастер». Коул вышел и запер дверь, а ключ спрятал под оградой.

Он перешел на другую сторону улицы, чтобы лучше видеть дом Смита, обвел глазами улицу. На ней тесно, стена к стене, стояли дома, и для машин был только один путь. Паршивое место для совершения преступления, но для свидетелей — благодатнейшее.

По улице проехала «краун-виктория» с тонированными стеклами. За рулем — мужчина, рядом с ним — женщина. Коул не усомнился, что это полицейские.

«Краун-виктория» остановилась перед домом Палмеров, мужчина и женщина вышли. Коул прогулочным шагом пошел по улице, отмечая, в каких домах есть большие окна или веранды, выходящие на улицу, с хорошим обзором, но вдруг обнаружил штуку получше. Через два дома от дома Смита над дверями темно-зеленого стильного строения была укреплена камера слежения.

Коул подошел поближе. Наведенная на ворота камера, вероятно, не давала полного обзора улицы, но зато наверняка фиксировала все проезжающие автомобили.

Коул ощутил слабый электрический разряд — как всегда, когда охота обещала быть удачной. Системы безопасности с видеокамерами бывают разные. Одни включаются, только когда нажимают кнопку звонка, другие ведут запись непрерывно, уничтожая старую и делая новую поверх нее. Эта камера может не дать ему ничего, а может — все.