Глава 22

Они договорились встретиться в баре «Тибериус» в шесть часов вечера. Когда пришел Ранхель, Сиго заказал текилу, энчиладас, хлеб и овечий сыр.

— Как дела? — спросил Винсенте. — Ты выполнил мое поручение?

Сиго отдал ему конверт от конгрессмена Вулфера, точнее, взятку в конверте с официальной печатью.

— Выполнил. Еще чуть-чуть, и я бы швырнул это в помойный ящик.

— А как поживает сеньора Эрнандес? Ты был у нее?

Сиго показал ему письма с угрозами, при виде которого у босса заблестели глаза.

— Но прежде обговорим мою долю.

Потом он пересказал признания сеньоры Эрнандес. Сиго был так счастлив, что совсем забыл про инцидент на рынке. Ранхель слушал, с потными от волнения ладонями.

— Карта у тебя есть? — спросил он, имея в виду карту автодорог.

— Да, вот она. Никак не могу взять в толк: зачем такому жирному тузу прятаться у черта на куличках?

— А как ты сам думаешь? Там до границы рукой подать. Чуть его прижмут на этой стороне, и он смоется в Техас. Надо брать его как можно быстрее, пока он не пронюхал, что мы его вычислили. Ты знаешь самый короткий путь на ранчо?

— Да. Самый удобный проходит по этому шоссе. — Он ткнул пальцем в карту.

— Ни за что, Ромеро! Здесь полно наркодилеров! У них там маковые поля, автоматчик за каждым кустом. Нам не нужны эти проблемы. Надо найти действительно знающего местность человека.

Сиго сказал, что сеньора Эрнандес дала ему номер своего знакомого, который работает на соседнем ранчо.

— Свяжись с ним, Сиго, но только так, чтобы все было шито-крыто!

Они снова склонились над картой. Выходило, что до тайника примерно шесть часов езды.

— Туда машину поведу я, а обратно вы, — предложил Сиго. — Мы доставим его в город и поделим вознаграждение пополам. Кстати, вам приходилось раньше иметь дело с такими шишками?

— А ты никак струхнул? Если да, то еще не поздно отказаться…

— Нет, нет, ни за что!

— Что ж, тогда по рукам! — Ранхель протянул ему ключи он «шевроле-нова». — Собирайся в дорогу. А я пойду вздремну часок, а то как бы мне не уснуть потом за рулем.

— Где вас забрать?

— Встречаемся у пристани. Кстати, скажи мне такую вещь, Ромеро: ты и вправду на допросах гасил людей электрошокером?

— Ну… — смущенно замялся Сиго, — в общем, да. Если моя жена работала в тот день.

— А при чем здесь твоя жена?

— Это долго объяснять. Сейчас нет времени. Если я не потороплюсь, не видеть мне денег.

— Ладно. Но помни: никому ни слова!

Было девять часов вечера, когда Сиго уехал. Сначала он отправился к владельцу автомастерской и уговорами заставил его открыть свое заведении и провести диагностику «шевроле-нова». Все прошло гладко. Механик проверил тайминг, сменил масло, отладил ремни безопасности и выровнял подвески, чтобы машина бегала как новенькая. Потом Сиго залил полный бак бензина и проверил, хорошо ли накачаны колеса для поездки по скоростному шоссе.

Убедившись, что все в порядке, он не сразу поехал к Ранхелю, а прежде заскочил во «Фламингос» — едва ли не единственный кабак в городе, который работал допоздна и где в этот час сидели всего несколько постоянных посетителей. Один из них был Джонни Гурреро — он ужинал в компании какой-то девушки. Приглядевшись, Сиго узнал секретаршу их редакции. Ромеро махнул Джонни рукой, прося его подойти. Беседа произошла в мужском туалете.

— Ты чего такой загадочный? — удивился Джонни. — Что у тебя?

— Старик, у меня бомба! Готовься отстегнуть мне вдвое против прежнего!

— Почему?

— Мы вычислили Шакала, представляешь?

Репортер закатил глаза:

— Ты опоздал, приятель. Он уже арестован, и я даже взял у него интервью.

Ромеро мертвецки побледнел.

— Кто его поймал? — спросил он сиплым голосом.

— То есть как это кто? Твой толстый друг, конечно.

— Траволта? Не может быть! Этот идиот не умеет даже отлить ровной струей, Помнишь, как он арестовал Профету?

— Я тебе уже сказал: преступник в тюрьме, он признался, и послезавтра ему должны вынести приговор. Извини, амиго, мне придется тебя покинуть, потому что моя подруга меня уже заждалась.

— Стой, стой! Скажи, кто он — Шакал, которого арестовал Траволта?

— Свидетель Иеговы, по профессии водитель. Он работает на сеньора Хуана Алвизо. Сейчас он сидит в одиночке, и к нему никого не пускают, потому что полиция опасается, что слух о нем распространится прежде, чем приедет губернатор. А губернатора ожидают послезавтра.

— Его зовут Рене Луис де Диос Лопес?

— Да, именно так.

Услышав это имя, Сиго с облегчением вздохнул и начал доказывать, что Рене Луис никакой не преступник, потому что его не было в городе, когда произошло первое убийство, у него есть алиби относительно второго и что Траволта просто выбрал его козлом отпущения, поскольку давно подыскивает кандидата на эту роль.

— Постой-ка, что ты хочешь сказать?

— Завтра я принесу тебе настоящий эксклюзив. А интервью Рене Луиса я бы на твоем месте порвал и выбросил.

Джонни Гурреро громко расхохотался:

— Дурак ты, Ромеро! Это тебя они порвут и выбросят. Будешь валяться в какой-нибудь техасской каменоломне и ни гугу.

Когда Сиго вышел из туалета, у него дрожали руки. Он понимал, что его контракт с Джонни закончился, но надеялся, что вознаграждение возместит все убытки, что ему хватит, чтобы завершить все дела тут и начать заново в другом месте. Например, в Гвадалахаре, куда он всегда мечтал перебраться.

— Это мы еще посмотрим! — крикнул он. — Но если что — не забудь: моя такса увеличивается в два раза!

И ушел злой как черт. Он, конечно, не видел, кто там выходит из крайней кабинки, шумно спустив за собой воду. А между тем это был Траволта.

Ранхель тем временем поехал в «Меркурио» за своей девушкой. Он попросил у вахтера в вестибюле передать ей по телефону весточку, и вскоре она появилась, лучезарно улыбаясь. Ее волосы были зачесаны назад и собраны в тугой хвост. Полчаса спустя они приехали к ней домой.

— Собирай все свои вещи. Не знаю, будет ли у меня другое время помочь тебе с переездом.

— Я быстро, у меня почти ничего нет. Ну и разозлится же Джонни, когда поймет, что я сбежала! Слушай, а место, куда ты едешь, — оно почти на границе?

— Да, а что?

— Будь осторожен. Говорят, там опасно. И что будто бы там база инопланетян. Вот, возьми это. — Она подала ему широкий плоский камень на кожаном шнурке, легкий, как перышко. — Это талисман из мобдолита на удачу. — Вдруг камень сорвался и упал к ногам Ранхеля. — Смотри, он хочет, чтобы ты взял его с собой. Ты ему понравился, — с улыбкой заметила Марианна.

Взамен Винсенте хотел подарить ей одну из дядиных фотографий, но она, увидев снимок, отказалась:

— Сейчас не время расставаться с такой вещью.

Когда она уснула, Ранхель вышел на террасу, сел в шезлонг и стал смотреть на красные закатные облака. Казалось, они несут ему зловещее предупреждение. Сквозь вершины деревьев проплывал шум Рио-Панико и паромные свистки. На другой стороне, за рекой, был пропускной пункт, где погиб Калатрава. Как странно думать, что он больше никогда не увидит своего верного союзника Колдуна. Черт, теперь он совсем один. С этими мыслями Ранхель, вопреки предостережению Праксидиса, едва не уснул прямо на террасе. Потом встрепенулся и подумал: «Надо в дом, там менее опасно». И хотел стать и пойти, но тело с каждой секундой становилось все тяжелее, неподъемнее, и в тот момент, когда он уже почти выбрался из шезлонга, сон сразил его.