Глава 20

В результате долгой и упорной борьбы трудящиеся добились 8-часового рабочего дня. Благодаря этому у них появилась возможность еще где-то подработать.

Наталья Натоптышева подрабатывала тем, что пыталась вырастить грибы вешенки на дому. Это я поняла сразу, как только переступила порог ее квартиры. В прихожей яблоку негде было упасть, все стены были заставлены целлофановыми пакетами с опилками.

Не успела я переобуться в тапки, которые мне любезно предложила хозяйка, как по ногам потянуло сильным сквозняком. Температура в помещении была довольно низкой, я пожалела, что сняла куртку. Видимо, Наташа постоянно держала форточки открытыми, и это при двадцатиградусном морозе за окном!

– Чего у тебя холодно-то так? – спросила я, зябко поеживаясь.

– Создаю благоприятные условия для роста вешенок.

– И как урожай?

– Килограмм в неделю, – гордо заявила Натоптышева.

Мы прошли на кухню, тоже заставленную пакетами с опилками. Окно было распахнуто настежь.

– Может, закроем на время окно? – попросила я. – А то я так долго не протяну.

Наталья выполнила мою просьбу, а потом взяла пластиковую бутылку с пульверизатором и стала прыскать вокруг себя воду.

– Влажность воздуха должна быть 95 процентов, – объяснила она, – иначе грибы не растут.

Я огляделась в поисках кошачьей миски. Пусто. Ничего удивительного. Если у Натальи и была когда-то кошка, то подобных издевательств она бы не вытерпела. Кошки любят жить там, где сухо и тепло, а еще лучше – очень жарко. Они предпочтут полуголодное существование в теплом подвале подобным климатическим экспериментам.

Я вытянула ноги поближе к батарее и сказала:

– Дохлый номер, все равно они не вырастут.

– Откуда ты знаешь? – резко вскинулась верстальщица.

Я не стала рассказывать, что данный вид подработки активно рекламируется в Москве уже как минимум девять лет. И на протяжении всего этого времени в газету «Работа» приходят письма разочарованных соискателей. Люди надеялись заработать быстро и не прикладывая никаких усилий, – именно так им обещал работодатель, – а все закончилось лишь потерей денег на расходные материалы.

– У меня знакомые выращивали вешенки, – ответила я, – результат нулевой.

– Значит, плохо старались твои знакомые, – продолжала горячиться Наталья. – Вот скажи, ты можешь со стопроцентной гарантией утверждать, что они четко выполняли все инструкции по выращиванию? Можешь, а?

Ее лицо пошло красными пятнами. Я испугалась, что Натоптышеву сейчас хватит удар.

– Господи, да чего ты так нервничаешь-то? Подумаешь, какие-то грибы!

Наташа едва не плакала.

– У меня вырастет замечательный урожай, будет регулярный доход, слышишь?! В этих грибах вся моя надежда!

Да что она такое говорит? Какая может быть надежда в этих грибных комочках, которые, не успев толком прорасти из целлофана, уже сморщились и усохли?

– Тебе что, так нужны деньги? – сочувственно спросила я.

Она провела ладонью по горлу:

– Просто позарез. Если с грибами ничего не получится, я не знаю, что с собой сделаю…

Ну это уже ни в какие ворота не лезет! Как можно ставить свою жизнь в зависимость от каких-то дурацких грибов? Почти что от плесени! Кстати, плесень уже появилась по углам кухни, как это бывает у многих, кто пытается вырастить вешенки в домашних условиях.

Вообще-то я уже могла отправляться домой. Задача, ради которой я сюда проникла, выполнена. У Натальи нет сфинкса, следовательно, не она дарила Вере отравленные конфеты. Но просто так уйти я не могла. Думаю, высшие силы специально послали меня Натоптышевой, чтобы прекратить кошмар, в котором она живет.

Поэтому я поудобнее устроилась на стуле, вытащила каталог косметики и сказала:

– Ладно, выбирай, что тебе здесь нравится – помада, тушь, крема…

Наталья полистала страницы:

– Да мне многое нравится, но у меня сейчас денег нет. Я же тебе говорила.

– Ну, может, завтра появятся.

– Нет, – вздохнула она, – точно не появятся.

Я захлопнула каталог.

– Не хочешь заказывать косметику, тогда рассказывай!

Натоптышева широко распахнула глаза:

– Чего рассказывать?

– Рассказывай, как дошла до такой жизни, что превратила квартиру в сарай.

Наталья стала отнекиваться, но я-то понимала, что она это делает из ложной скромности. На самом деле ей не терпится поведать свою историю. Через несколько минут притворного сопротивления она наконец приступила к рассказу.