8

Слова Кристиана так поразили Эйвери, что несколько секунд она не могла ничего сказать, только смотрела на него, приоткрыв рот в изумлении. Должно быть, она неправильно его поняла.

– Кажется, я не расслышала. Что ты сказал?

Он ответил улыбкой человека, который всегда получает от жизни все, что захочет.

– Я предложил тебе переехать ко мне. Мой дом – твой дом.

– Говоря «переехать к тебе», – Эйвери подавила нарастающую панику и попыталась подыскать способ выразить свою мысль помягче, – что именно ты имеешь в виду?

– Мне кажется, – Кристиан непонимающе воззрился на нее, – что это и так прозвучало достаточно прямолинейно.

– Для меня – недостаточно. Я хочу понять, какую роль мне придется играть в твоем доме.

– Какую еще роль?

– Вот и я спрашиваю: какую? Будем ли мы спать в одной постели и заниматься любовью. Или просто станем сосуществовать бок о бок. В последнем случае не огорчатся ли твои подружки, постоянно встречая в доме женщину, носящую твоего ребенка? А что, если я случайно войду в комнату, когда ты будешь соблазнять кого-нибудь на диванчике?

– Эйвери!

– Что – Эйвери? – Она с удовольствием отметила его возмущение. – Или тебе трудно ответить на мои вопросы?

– Ты всерьез полагаешь, что я привел бы в этот дом женщину, в то время как…

– Конечно, куда лучше крутить романы на стороне…

– За кого ты меня принимаешь? – воскликнул Кристиан, бросая на нее яростный взгляд.

– Ну, раз ты сам спросил… – Эйвери безбоязненно встретила его взгляд. – За человека, который спит с женщинами, когда ему захочется, а потом и не думает с ними встречаться. Узнаешь знакомые черты?

– А, теперь понял.

Лицо его стало непроницаемым. И Эйвери подумала, не слишком ли далеко она зашла.

– Тебя оскорбило, что мы занимались любовью только один раз, да? – спросил Кристиан. – Именно поэтому ты злишься?

– Мне казалось, что я скорее мыслю конструктивно, чем злюсь, – ответила молодая женщина, твердо помня, что ярость – признак уязвимости. – Я научилась самостоятельно справляться почти со всем. Жизнь заставила. Всякое может случиться.

– Особенно с нами. Кажется, мы просто специализируемся на отношениях на одну ночь. – Он протянул руку и убрал выбившуюся из косы прядку.

Как ни странно, этот простой жест тронул сердце Эйвери. Она снова почувствовала себя ранимой, а ей требовалась сила, чтобы справиться. Интересно, он нарочно это сделал?

– Ты так и не ответила на мое предложение жить здесь, – заметил Кристиан. – Согласна?

Эйвери внезапно поняла, что ужасно хочет есть. Оказывается, беременные женщины находятся буквально в плену у потребностей собственного тела.

– Я не смогу ответить на пустой желудок. Давай поедим. А то я в голодный обморок упаду. Кажется, ты говорил что-то про ужин.

Кристиан ответил понимающей улыбкой. Неужели он в самом деле полагал, что она с легкостью согласиться жить в его доме? Так же, как с легкостью согласилась с ним спать…

– Ужин так ужин. – Он добавил в салат тунца и перемешал, потом вынул хлеб из тостера. – Поедим здесь или перейдем в гостиную? Оттуда отличный вид на сад, хотя сейчас, конечно, темно.

– Давай лучше здесь. Не перетаскивать же все это.

– Хорошо.

Кристиан положил гостье щедрую порцию салата и с удовольствием наблюдал, как она ест. Сейчас Эйвери напоминала ему ту девушку, с которой он познакомился. Но желание защитить и обогреть, испытанное им тогда, и в сравнение не шло с тем, которое наполняло его сердце сегодня.

– Ты теперь всегда так много ешь?

Эйвери подобрала с тарелки остатки салата, доела хлеб и только потом ответила:

– Нет. Только с тех пор, как забеременела.

Кристиан откинулся на стуле, и Эйвери уже в который раз обратила внимание на его длинные и мускулистые ноги.

– Тогда расскажи мне об этом. Я имею в виду о беременности.

Она отодвинула пустую тарелку и отпила воды из бокала.

– Иногда меня сильно тошнит. Тогда я даю себе слово никогда больше не есть, чтобы не было так плохо.

– А потом?

– А потом ребенок, должно быть, посылает какое-то сообщение в мозг, или в желудок, или куда-то там еще, и я неожиданно понимаю, что готова съесть все имеющиеся в доме продукты и еще чуть-чуть. Порой мне кажется, что я превратилась в гигантскую саранчу, ту самую, которая съедает листья, оставляя обнаженными ветви…

Да, не самый удачный выбор слов! И зачем она это сказала?

– Ну, Эйви, не стесняйся, обнажай все, что захочешь, – с улыбкой предложил Кристиан.

– Было бы очень мило с твоей стороны воздержаться от подобных комментариев.

– Прости. Но так уж ты на меня действуешь. – И он с виноватым видом развел руками.

– Я же ничего не делаю.

– Нет, делаешь. – Похоже, она могла бы зачитывать телефонный справочник, а он все равно находил бы ее соблазнительной. – Неужели сама не понимаешь, как обольстительно выглядишь?

– Обольстительно? – Эйвери изумленно оглядела себя. Все, что она увидела, – это округлившийся живот, который к тому же раздулся от съеденной еды так, словно она вот-вот собирается родить.

– Обычно я не переношу ложной скромности, но в данном случае ты, кажется, говоришь вполне искренне. – Кристиан покачал головой. – Ты действительно выглядишь потрясающе. Цветешь как роза жарким летом. Твоя кожа как шелк, а глаза как звезды. Более соблазнительного тела, чем твое, я никогда не встречал, а от беременности оно стало только краше…

На этом он решил закончить. Не стоит описывать, как потрясающе выглядит ее грудь, если он произнесет это, то, наверное, не сумеет удержать себя в руках. Кристиан порадовался, что сидит, и не видно, как влияет на него сидящая напротив женщина.

Однако Эйвери заметила, что он прикусил губу, и догадалась, в чем дело. Кристиан слегка покраснел, отчего стал только привлекательнее. Больше всего ей хотелось коснуться возлюбленного – атласной кожи, мягких волос… Вдохнуть знакомый запах…

Очень просто было бы откинуться на стуле и прикрыть глаза, вроде как отдыхая. Тогда он наверняка подойдет и их губы сольются в поцелуе.

Но между тем, чего хочется, и тем, что должно быть, лежит пропасть, которую не стоит преодолевать.

– Так ты собираешься жить со мной здесь или нет?

Голос ворвался в ее сознание, как жужжание пчел жарким полднем, как журчание воды или шелест травы.

Девять лет назад Эйвери с восторгом ухватилась бы за его предложение. Неужели сам мистер Харлоу предложил ей, и так далее… Но ей уже не восемнадцать. И она оказалась в довольно непростой ситуации из-за собственного безрассудства. Совершенно незачем ее усугублять.

– Нет. Более того, мне кажется, что это самая глупая идея на свете. Я никак не могу привыкнуть к мысли, что всего через четыре месяца стану матерью и у меня будет беспомощный, пищащий малыш. Так что сейчас неподходящее время для экспериментов. Да и жить с кем-то – очень непростое занятие. Особенно на неопределенных условиях.

Кристиан выпрямился.

– Предлагаю в первый и в последний раз.

– Ах, тогда я упустила свой шанс навсегда! Ах, какая жалость! Но ничего, как-нибудь переживу.

Кристиан посмотрел в окно, за которым было бы совсем темно, если бы не фонари. Он не мог ее понять. Казалось бы, все так просто…

– Расстроился? – поддразнила его Эйвери. – Не можешь смириться с тем, что женщина сказала тебе «нет»?

Он был нежен с ней из-за беременности, но сейчас без малейшего колебания подошел, склонился и приник к ее губам, одновременно вынуждая подняться. Чувствуя, как бешено колотится его сердце, он ласкал податливые губы, стараясь доставить Эйвери удовольствие.

– Просто я надеюсь, что ты передумаешь, – пробормотал Кристиан, не отрываясь.

Он всего лишь целовал ее. Не шарил руками по телу, не пытался расстегнуть одежду или увлечь в гостиную на диван. Только запустил пальцы в густые волосы цвета меда и касался ее губ нежно и требовательно.

Кристиан не был настойчив, но и не отпускал Эйвери. Прикосновения его, с одной стороны, были достаточно невинны, с другой – невероятно соблазнительны. Молодая женщина была не готова к такому.

Оба предыдущих раза их с Кристианом охватывало всепожирающее пламя страсти. Казалось, мир рухнет, если их тела не сплетутся в танце любви. Эйвери и предположить не могла, что он может быть таким деликатным и мягким.

Она прижималась к возлюбленному. Но желание ее сейчас было подобно не гигантской волне, как прежде, а скорее неторопливому приливу, которому, однако, ничто не в силах противостоять.

Кристиан понимал, что надо немедленно остановиться. Такого с ним еще не бывало, и он чувствовал, что снова теряет голову. Еще немного, и…

Эйвери была разочарована, когда волшебный поцелуй прервался, и Кристиан отступил на шаг, отпустив ее. Она медленно села на стул.

– Эйви…

– Да у тебя перехватило дыхание!

– Не у меня одного. И у тебя совсем растрепалась прическа.

Эйвери откинула со лба прядь и поняла, что волосы слегка влажные от пота. Она одернула одежду и отпила минеральной воды.

– Можно мне сходить с тобой к врачу? Я бы хотел узнать, как протекает беременность, и послушать, как бьется сердце малыша, – неожиданно спросил Кристиан.

– Я была у него недавно.

Он напомнил себе, что не имеет права чувствовать себя обездоленным.

– И?

– Все отлично. Просто отлично! – Эйвери неожиданно одарила его солнечной улыбкой.

Он ответил тем же. И, будь у них нормальные отношения, Кристиан подхватил бы ее на руки и закружил. Но отношения их трудно было бы назвать нормальными. И они не обсудили несколько очень важных моментов.

– Окружающие скоро начнут обращать внимание на мой внешний вид, – заметила Эйвери.

– Кто-нибудь уже обратил?

– Да, Джуди и Черил. Но обе обещали молчать.

Кристиан пристально посмотрел на будущую мать. Она вроде бы советовалась с ним и в то же время как бы не считалась с его мнением. Они занимались любовью и в результате зачали ребенка. Пять минут назад они целовались, а когда он предложил жить с ним, эта женщина отказалась.

– Крис… – В его мысли ворвался голос Эйвери. – Что мне сказать людям?

Он почувствовал затапливающую его холодную ярость и отвернулся.

– Говори, что хочешь.

Эйвери с трудом сдержала раздражение. Неужели этому человеку доставляет удовольствие заставлять задавать унижающие ее достоинство вопросы?

– То есть, если я скажу людям, что ты отец моего ребенка, ты не станешь возражать?

– С какой стати? Все равно все скоро обо всем узнают. Как только ребенок родится, я подам в суд на опекунство. Этот ребенок такой же мой, как и твой.