Сильного человека должно быть много

Власть не только расширяет горизонты мышления – она увеличивает и физическую протяженность тела своего носителя. Открытый, экспансивный язык тела тесно связан с доминированием у всех животных, включая людей, прочих приматов, собак, кошек, змей, рыб, птиц и представителей многих других видов. Ощущая свою силу, мы делаемся больше.

Статус и власть – временные или постоянные, направленные на благо или во зло – выражаются невербально через широко расставленные конечности, захват большего объема пространства, позу с выпрямленной спиной. Вспомните Чудо-Женщину и Супермена или любой персонаж Джона Уэйна. Фрэнка Андервуда, которого играет Кевин Спейси в сериале «Карточный домик». Любого танцора из труппы Элвина Эйли, изображающего свободу. Ощущая свою власть, мы растягиваемся. Мы выпячиваем грудь. Мы расставляем ноги пошире. Мы воздеваем руки к небесам.

Каждые четыре года человечество начинает интересоваться гимнастикой. (Забавно, что спорт кажется нам ужасно важным во время Олимпийских игр, но стоит им пройти, как мы тут же о нем забываем.) Вы наверняка видели, что делает каждый гимнаст или гимнастка перед исполнением своего номера. Они подходят к краю матов, поднимают руки над головой в форме буквы V, задирают подбородок и расправляют грудную клетку. Почему же из всех возможных поз гимнастические власти предержащие выбрали именно эту? Представьте себе, что вы только что пришли первыми в забеге.

Что вы сделаете? Весьма вероятно, вскинете руки кверху, образуя букву V, задерете подбородок и выпятите грудь колесом. Почему? Потому что эта поза сигнализирует победу, триумф, гордость – психологические состояния человека, ощущающего свою силу.

Прежде чем говорить о людях, давайте отвлечемся на других приматов. Я очень люблю приматов, не относящихся к человеческому роду. Мне, как и многим другим, они кажутся прекрасными и смешными. Они завораживают. В них я вижу себя. Мне кажется, что я наблюдаю за играющими детьми. Но как социальный психолог, исследующий вопросы силы, я особенно люблю следить за поведением приматов, потому что они представляют ничем не замутненную картину влияния силы на язык тела. Поведение людей контролируется многими факторами – языком, культурными нормами, желанием произвести определенное впечатление, стереотипами, религией, правилами этикета и т.п. Все это «зашумляет» поведение человека и усложняет интерпретацию. Почему эта женщина ведет себя именно так – потому что ей так хочется или потому что она думает, что этого ждут от нее окружающие? У прочих приматов социальное поведение гораздо прозрачней. Вот что пишет известный специалист по приматам Франс де Валь:

Большинству даже неподготовленных наблюдателей заметно, что доминирующие, обладающие властью приматы – альфы – ведут себя экспансивно, принимают открытые позы. Когда шимпанзе задерживает дыхание, так что грудная клетка у него раздувается, он таким образом сигнализирует о своем ранге в иерархии стаи. Самец шимпанзе, желающий продемонстрировать свой статус самцу более низкого ранга, подходит к нему, держась как можно более прямо и порой даже сжимая в руках куски дерева, чтобы конечности казались длиннее. И еще у него шерсть встает дыбом (это явление известно под названием пилоэрекции). Доминантные самцы горилл колотят себя кулаками по выпяченной груди, если на их территорию забрел чужой самец, – так они сообщают ему о своей силе и власти в стае. Еще приматы демонстрируют свою власть, занимая центральные, высокие и особо ценящиеся места – так они демонстрируют себя всей стае и физически ставят себя выше других^[174]. Чем дальше от нас находятся «братья наши меньшие» на древе эволюции, тем меньше на них влияют соображения этикета. Вздымая и раскрывая веером калейдоскопический хвост, павлин демонстрирует свою силу и власть потенциальным партнершам; при этом он совершенно ничего не стесняется. Когда кобра хочет показать кому-нибудь, кто тут главный, она безо всякого замешательства встает на хвост, раздувает капюшон и «рычит». Когда мать-медведица, отгоняя хищника от медвежат, встает на задние лапы, ей глубоко безразлично, «что о ней подумают» (в нашем, человеческом смысле).

Невербальное поведение проявляется по многим каналам – это и выражение лица, и движения глаз, и взгляд, и ориентация тела, и позы, и походка, и параметры голоса (тон и громкость), и многое другое. Социопсихологи Дана Карни и Джудит Холл тщательно изучали язык тела людей, наделенных и не наделенных властью. В одной серии экспериментов Карни и Холл просили участников представить себе наиболее вероятное невербальное поведение наделенных властью людей^[175]. Участникам давали длинные списки характеристик поведения и просили выбрать те, которые характерны для людей, наделенных властью. Оказалось, участники эксперимента ожидают, что такие люди будут первыми протягивать руку для пожатия, инициировать зрительный контакт, дольше смотреть собеседнику в глаза, размашисто жестикулировать, стоять прямо и в открытой позе, подаваясь вперед и разворачивая голову и тело к другим людям, и в целом вести себя так, чтобы язык тела выражал воодушевление и уверенность.

Даже руки и пальцы могут сигнализировать о том, что их хозяин обладает властью. Поднимите руки перед собой так, чтобы ладони были обращены друг к другу, пальцами вверх. Слегка согните пальцы обеих рук так, чтобы кончики соприкоснулись, и разведите ладони на такое расстояние, чтобы вам было удобно. (Если по описанию поза непонятна, поищите в Интернете изображения Монтгомери Бёрнса из мультсериала «Симпсоны».) Этот жест (психологи называют его «пальцы домиком») тоже свидетельствует об уверенности в себе. Он непримечателен, но все же таким образом руки занимают больше пространства, чем обычно. Как объясняет Джо Наварро, бывший агент ФБР и специалист по языку тела, «пальцы домиком сигнализируют о том, что человек не испытывает раздвоенности в мыслях, не колеблется, не разрывается пополам. Складывая пальцы домиком, мы сообщаем всему миру, что мы тверды в своих мыслях и убеждениях, уверены в себе и доверяем себе»^[176].

Сознание силы также влияет на наше восприятие своих и чужих размеров. Человек, наделенный силой, может казаться себе выше, чем на самом деле. Но разве такое бывает? Каждый из нас прекрасно знает, какого он роста. Неужели от сознания собственной власти можно забыть собственный рост? Разумеется, нет. Во мне всегда 162 сантиметра, независимо от того, насколько уверенно я себя чувствую. Но восприятие собственного роста относительно роста других людей – субъективно.

Психологи Мишель Дюгуи и Джек Гонсало показали в серии из трех экспериментов, что люди, несмотря на свои реальные габариты, склонны для представления себя в виртуальной реальности выбирать аватару высокого роста. В двух экспериментах Энди Япа участники, предварительно настроенные на ощущение силы, преуменьшали рост как незнакомца на фотографии, так и человека, с которым общались во время эксперимента^[177]. Короче говоря, от сознания собственной силы мы кажемся себе выше, чем на самом деле, а другие кажутся ниже.

Но является ли такое поведение выученным или здесь мы видим нечто глубинное? Иными словами, что такое язык тела – культурный конструкт или нечто заложенное в нас биологически? От воспитания он или от природы?

В 1872 г. Чарльз Дарвин предположил, что многие проявления эмоций, несущие важную социальную информацию, обусловлены биологически и приспособлены эволюционно. Дарвин утверждал, что выражения эмоций играют очень важную роль, побуждая нас к немедленным действиям во благо нам с учетом окружающих условий. Если на нас надвигается чье-то искаженное гневом лицо, мы обращаемся в бегство. Но чтобы знать, что это лицо выражает гнев, мы должны сначала научиться распознавать соответствующую эмоцию. Иными словами, Дарвин предполагал, что определенные выражения эмоций универсальны и распознаются людьми практически из всех культур^[178].

Как я рассказывала в 1-й главе, исследования подтвердили, что многие выражения лиц, свидетельствующие об эмоциях, универсальны. Например, человек, выражающий отвращение, скорее всего, сморщит нос и поднимет верхнюю губу, вне зависимости от того, где этот человек родился и живет. Удивляясь, мы приподнимаем брови, округляем глаза и приоткрываем рот. (Можете сами попробовать, если хотите.)

Но проявления всей гаммы человеческих чувств не ограничиваются простыми эмоциями. Возможно, что выражение более сложных ощущений силы и бессилия, в том числе позы тела и движения головы, также универсально.

Лучше всех об этом знает Джессика Трейси, преподаватель психологии из Университета Британской Колумбии. Трейси подробно изучила сложное чувство гордости, сплав ощущения силы, власти и победы, и ее исследования показали, что это чувство тоже может быть эволюционно обусловленным – идея, также впервые выдвинутая еще Дарвином.

Гордость охватывает все тело. Как пишут Трейси и ее коллеги, прототипическое выражение гордости включает в себя «расширенную позу тела с прямой спиной и слегка откинутой назад (до 20°) головой; человек слегка улыбается и либо стоит подбоченясь, либо вскидывает к небу руки, сжатые в кулаки»^[179]. В исследовании, отчет о котором Трейси и Ричард Робинс опубликовали в 2004 г., студентам университета давали просмотреть изображения людей, выражающих гордость, счастье или удивление, а затем просили описать чувство, запечатленное на фотографии^[180]. Для описания снимков людей, выражающих гордость, две трети участников эксперимента использовали соответствующие эпитеты («гордый», «торжествующий», «уверенный в себе»). Но если фотографии выражали счастье или удивление, почти никто из участников эксперимента не описал запечатленное на них чувство как гордость. Это доказывает, что мы легко отличаем выражение гордости от выражения всех других эмоций.

По-видимому, спонтанные выражения гордости также универсальны. Трейси и Давид Мацумото проанализировали фотографии спортсменов более чем тридцати стран, сделанные сразу после того, как спортсмен выиграл или проиграл схватку по дзюдо на Олимпийских и Паралимпийских играх 2004 г.^[181]. Победившие спортсмены всех стран вели себя примерно одинаково (улыбка, голова откинута назад, руки вскинуты над головой в форме буквы V, грудь выпячена). Проигравшие тоже принимали практически одну и ту же позу (плечи сгорблены, подбородок опущен, грудь сжата). Это проявлялось и у спортсменов из коллективистских культур, в которых гордость не поощряется и порой даже порицается. Но, пожалуй, самым сильным свидетельством в пользу того, что это поведение врожденное, является тот факт, что даже слепые от рождения спортсмены – никогда не видевшие, как другой человек выражает гордость или ощущение силы, – после выигрыша принимали точно такую же позу^[182].

Задумайтесь на минуту о том, что чувствует человек, пробежавший стометровку быстрее, чем кто-либо еще на протяжении всей истории человечества. Усейну Болту, спринтеру с Ямайки, это удалось трижды. Разумеется, он выложился вчистую. С точки зрения здравого смысла, после того как человек напряг все силы и уже добился успеха, тратить энергию дальше – на выпячивание груди и вскидывание рук – совершенно бессмысленно. Если ты уже потратил столько сил, не лучше ли поберечь их?

Но на самом деле у победных поз и жестов вполне определенная задача. Трейси и ее соавторы предположили, что эти позы обусловлены эволюцией и стимулируют определенные физиологические изменения в организме, такие как выброс тестостерона, который, в свою очередь, позволяет продолжить доминирование над ситуацией и помогает закрепить победу. Вероятно, позднее эти позы приобрели и социальное значение, став универсальным сигналом победы и таким образом – знаком высокого статуса и власти^[183]. И в самом деле, мы автоматически интерпретируем демонстрацию гордости как сигнал о том, что демонстрирующий наделен властью. В одном эксперименте участникам показывали фотографии людей в экспансивных позах, сигнализирующих о том, что эти люди наделены властью, – и в результате участники эксперимента с большей вероятностью считали правильными ответы изображенных людей на вопросы викторины. Испытуемые воспринимали выражение гордости как признак компетентности!^[184]

Сигналы, посылаемые победной позой, могут быть настолько сильны, что нейтрализуют или отменяют другие признаки статуса. В эксперименте 2012 г. Трейси и ее коллеги показывали испытуемым фотографии двух человек: об одном они сообщали, что это капитан команды, а о другом – что это водонос^[185]. В одних случаях «капитан» на фото стоял сгорбившись, со смущенным видом, а водонос – выпрямив спину, в гордой позе. В других случаях было наоборот. Оказалось, что в первом случае участники эксперимента сопоставляют водоносу «высокостатусные» слова, а капитану «низкостатусные» чаще, чем во втором. Значит, поза была более сильным сигналом статуса (по крайней мере, неявным), чем информация о роли человека в команде.